ОТДЕЛЕНИЕ СВЯЗИ (рассказ)
Академик бежал по лестнице своего подъезда, нащупывая по карманам мелочь и пытаясь определить, на сколько бутылок пива ему хватит. Прозвище Академик он получил от собутыльников, поскольку после третьего стакана начинал распространяться на тему астрофизики и философии. Пил Академик запоями и поэтому был давно знаком работникам психиатрии. Вот и сегодня научная дискуссия закончилась для него в «психушке». Там хорошо были известны особенности его научно — философского идиотизма и поэтому он сходу получил привычный набор отрезвляющей, от философских грёз, терапии.
Отойдя, от оной Академик осознал, что минуло три дня его пребывания в знакомом Отделении. Первым делом он отправился в курилку, дабы умыться покурить и поосмотреться. Нынешний контингент Отделения мало его порадовал, однако пару знакомых персонажей Академик всё же обнаружил. Это были свихнувшийся невропатолог Семёныч и утративший веру в человечество гитарист Олег. Знакомцы раскурили по паре «бычков» и стали строить планы на ближайший час. Компания горела желанием отметить встречу, а единственным доступным, на данном этапе, средством был крепкий чай именуемый в простонародии «чифирем». Однако самостоятельно осуществить задуманное приятелям не удалось и пришлось обратиться за помощью к так называемым «солдатам».
К слову сказать, что реальных психов в Отделении пребывало процентов тридцать, основной же массой его пациентов, были чувствительные к темпу жизни алкаши, проходившие психиатрическое освидетельствование подследственные, «косившие» от армий да дисбатов солдаты и допризывники. Поэтому Академику было с кем перекинуться парой фраз и разнообразить унылый больничный быт. У некоторых читателей, может возникнуть вопрос: почему это люди не умеренные в приеме алкоголя, и в частности Академик, попадают в «психушку», а не в нарколечебницу? Вопрос резонный, однако, таковым он является лишь для не знакомых, к их счастью, с особенностями национальной наркологии и психиатрии. Дело в том, что врачи наркологи называются наркологами – психиатрами, вот такая наглядная демонстрация стыка наук. Кроме того, у людей злоупотребляющих алкогольной продукцией возникают не только такие нарушения психики как «белая горячка», но и некоторые изменения в их мировоззрении, которое трактуются указанными союзными науками как неадекватные общепринятым. Всякое проявление собственного мировоззренческого поиска признаётся Отделением болезненным и новаторов, посредством корректирующей терапии, возвращают в лоно стереотипного мышления.
Как и в любом социокультурном образовании у обитателей Отделения присутствовала определённая система ценностей, схожая по содержанию с тюремно – казарменной. Морально – нравственная сторона указанной системы не приветствовала исследования тумбочек соседей, чрезмерного откровения с медперсоналом и обмана доверчивых психов. Материальные предпочтения сводились к сигаретам, чаю, спирту и так называемым Удовольствиям, которые в изобилии располагались на полках процедурного кабинета. Мало кто был против и наличных денег, однако их функции с лихвой заменяли вышеперечисленные товары.
«Солдаты» в Отделении выполняли функции санитаров, это когда надо было помочь успокоить и «зафиксировать» нарушителей размеренной жизни психсообщества. Данная помощь персоналу шла в плюс «солдатам» при вынесении вердикта медкомиссии, которая определяла их дальнейшую судьбу: отправляться ли им домой или обратно в казарму. Поэтому «солдаты» старались наславу. Правда и польза для пациентов Отделения от «солдат» была. Они имели «свободный выход», а потому ходили за чаем, спиртом и вообще играли роль посредников между «волей» и Отделением, но разумется на не безвоздмездной основе.
Основным лечением, кроме медикаментозного, была трудотерапия. Психи занимались уборкой помещений, мелким ремонтом, перетаскиванием мебели, подметанием дорожек, копошились в оранжерее, клеили конверты, работали в мебельном цехе (лихо организованном Заведующим), спиливали сухие деревья, косили траву и вообще делали всё, что приходило в головы неутомимого медперсонала. За всё это пациентам «щедро» платили, каждый психнаёмник получал по пять дешёвых сигарет. Все вышеперечисленные работы входили в обязанности медперсонала, но поскольку под рукой у них присутствовала дармовая рабсила, то мало кто из работников Отделения, отказывал себе в удовольствии хоть кого нибудь поэксплуатировать. Каждая санитарка повелевала психами как фараон своими рабами. Людей за людей в Отделении не считали.
Академик, однако, прекрасно отдавал отчёт тому, где находится и чудесных перемен не ожидал. Время от времени, по ночам, он вскрывал «процедурку» и вдоволь заглушал душевные переживания Удовольствиями. Однажды, правда, его застукали за этим занятием, и примерно наказали. Пара «солдат» скрутили его, а медсестра привычным движением руки ловко вонзила иглу огромного шприца в его оголённую ягодицу. Через несколько минут Академик заснул и видел сон.
Он путешествовал по бесконечным Вселенным со сверхсветовыми скоростями, что позволяло ему проникать в манящие глубины «чёрных дыр» и пройдя их насквозь попадать в области, в которых не было места понятию Отделение. Но скоро Академика настигали скелетоподобные объекты, и сдавливая его горло своими костлявыми конечностями приказывали молчать. Тогда он просыпался, а поняв где находится, переворачивался на бок, а взгляд его упирался в плакат голой порнозвезды, заботливо приклеенный на стену прыщавым Дембелем. Недолгое созерцание обнажённой женской плоти немного отвлекало Академика от негативного сюжета аминазинового сна, и он снова, вооружившись отвёрткой, отправлялся в «процедурку» за очередной порцией Удовольствий.
Тот, кого называли Дембелем, был недавно прибывший в Отделение солдат. В курилке он поведал историю своего внезапного «сумасшествия». Солдат служил в армии и уже после того как приказ о его демобилизации опубликовали в прессе, он был вызван к своему непосредственному начальнику. Командир попросил ветерана «свиснуть» со стройки импортный унитаз и разные там сантехнические аксессуары, но предупредил, что если операция провалится, то он от военного откажется. Хотя наш солдат и стоял одним сапогом на «гражданке» defacto он всё же оставался военным и вынужден был соблюдать субординацию, а так называемая просьба командира, являлась для солдата приказом. Уже на стройке, затарившись заказанными артефактами, солдат понял, что полководец «накаркал» и со всеми трофеями Дембеля доставили в военную прокуратуру. Следователь предложил военному два варианта развития событий: либо 2 года в дисциплинарном батальоне, либо 2 месяца в «психушке». Так Дембель стал «психом».Он оказался неплохим парнем, знал много анекдотов и весёлых историй, многие из которых придумывал сам, не набивая себе цену, ходил за чаем и спиртом, не участвовал в репрессиях и вообще стал звездой курилки.
Как то ближе к полуночи, в сопровождении санитаров, в Отделение вошёл импозантный мужчина с глубокими залысинами, в дорогом костюме и очках. Взгляд его был туманно – блуждающим, а выражение лица несколько удивлённым. Каждый бывалый обитатель Отделения понимал, что причиной удивления полуночного гостя является «колючий поцелуй» психиатрии. Кто то и мог бы подумать, что такому солидному джентльмену здесь не место, но как выяснилось, Отделение принимало в свои скорбные ряды любых клиентов, невзирая на их социальный статус и материальное положение. Ещё днём, новоявленный «псих» был кандидатом в Законодательное собрание от оппозиционной партии. Председатель избирательной комиссии усмотрел во взгляде оппозиционера чрезмерную решительность, поэтому позвонил «наверх» и вместо регистрации, отправил кандидата успокоить нервишки, дабы не омрачать избирательную компанию правящей партии неожиданным оппозиционным сюрпризом. Соответственно, что прибывшего оппозиционера прозвали в Отделении Кандидатом.
В один из унылых больничных дней, Академик пообедал и завернул в курилку, в кафельных недрах которой, он обнаружил весьма бородатого человека, сильно смахивающего на служителя культа в больничной пижаме. Как потом выяснилось, первое впечатление не обмануло прозорливого Академика и бородатый субъект, действительно оказался священником отцом Григорием. Батюшка рассказал ему истории о том как, пытаясь расширить своё сознание, немного переборщил с запрещёнными психостимуляторами. Результатом смелого эксперимента явились неприятные параноидальные галлюцинации. Святому отцу явно казалось, что люди разделились на две категории: первыми были Убийцы, желающими порешить батюшку, а вторыми их Пособники, которые усыпляя бдительность попа, упрощали задачу Убийцам. Естественно, что батюшкино начальство строго отреагировало на такие его духовные практики и решило изолировать подчинённого. По – началу, в Отделении, батюшку хотели окрестить Пантификом, но посчитав это перебором, прозвали его просто Падре. Академик ни в коей мере не осуждал Падре за его способ воцерковления, поскольку сам перепробовал массу методов познания Бытия. И вообще Академик с Падре подружились и часто вели философско – теологические беседы, с обоюдной для обоих пользой.
Время в Отделении текло то быстро, то медленно в строгой зависимости от того чем были заняты его обитатели. Спектр занятий в Отделении был не широк. Помимо хозяйственно – бытовых мероприятий пациенты смотрели телевизор, играли в настольные игры, отгадывали кроссворды, читали, но более всего предпочитали «пошалить». Слово «пошалить» включало в себя: распитие спирта и «чифиря», походы «за территорию» и конечно употребление Удовольствий. Удовольствия доставали, кто, как мог, кто то выклянчивал их у медперсонала, за определённые услуги, разумеется, кто то ловко воровал их во время процедур, а кто то просто вскрывал «процедурку» отвёрткой или чем то типа того. За все эти «шалости» нарушителей наказывали и тоже по-разному. Примерно так же как это делается на «воле», а именно, на основании статей Уголовного кодекса.
В один из заурядных дней в Отделение ввалился сильно пьяный молодой человек, слегка полноватого телосложения, с взъерошенной светлой шевелюрой и со связанными за спиной руками. Под руки, с двух сторон, молодого человека сопровождали санитары, которые были не намного трезвее своего подопечного. Молодой человек осыпал своих сопровождающих отборным матом, а те в свою очередь подбадривали его стимулирующими пинками и заламыванием рук. Вся эта возня и матерщина продолжалась по всему пути следования троицы до процедурного кабинета, а когда они скрылись за её дверью, минут через пять наступила относительная тишина. Из «процедурки» молодого человека вывели уже развязанным, тихим и улыбающимся. Санитары передали молодого человека работникам Отделения, подписали сопроводительный лист и удалились.
Когда молодой человек проспался и зашёл в курилку, то он совсем не был похож на того молодого человека, которого наблюдали обитатели Отделения двумя днями ранее. Выражение его лица было немного напуганным и во всех его движениях просматривалось недоверие ко всему окружающему. Молодой человек был коммерческим директором одной из сети продовольственных магазинов, и видимо не справившись со сложностью системы финансовых потоков, сорвался и устроил небольшой «дистракшн» в офисе бухгалтерии. Молодого человека так и прозвали — Директор.
По – началу Директор держался как – то высокомерно и не как не мог взять в толк, что теперь мало чем выделяется, по части прав, от остальных пациентов Отделения. Но как человек неглупый, скоро он всё понял и стал более общителен. Теперь и «чифирь» не казался ему такой уж гадостью, а спирт он стал потреблять с таким же удовольствием, с каким прежде потреблял, какой ни будь Camus. Понятно, что как единственный представитель частного капитала, он стал генеральным спонсором основных «шалостей». С помощью его денежных средств и опыта общения с медперсоналом старожилов Отделения, проблема с доступом к Удовольствиям была почти полностью решена.
Между тем, когда в жизни обитателей Отделения всё более менее наладилось, появился Хулиган, который внёс некоторый раздрай в местную систему отношений. Хулиган кого – то там полоснул в пьяной драке бритвой и предпочёл вместо тюрьмы «закосить под дурака». Сущность того, что Хулиган вызывал неприязнь у многих постояльцев Отделения, заключалась в том, что он пытался извлекать выгоду из любых источников. Он одинаково презрительно относился ко всем в Отделении, но при этом принимал, а точнее сказать вымогал с лисьей сноровкой всё, что только возможно было выманить. Презирал и любезничал с медперсоналом, посмеивался над Директором, Падре, Кандидатом и Академиком, но участвовал во всех совместных с ними попойках, обесценивая, однако, их образованность, а Дембеля называл лохОм и «паровозом».
Дембель, как человек закалённый тяжёлыми армейскими буднями, хладнокровно принимал выпады Хулигана в свой адрес, а потом просто освободил его гнусную пасть от некоторого количества зубов. После этого Хулиган стал намного тише и основным источником его «доходов» стали «передачки» реальным психам. Из финансового кризиса Хулигана вывело неуёмное стремление Кандидата совершить коммерческий побег из Отделения. Кандидат предлагал деньги любому, кто поможет этот побег осуществить. Хулиган с радостью согласился всё организовать и взял у Кандидата аванс на подготовительный этап. Большую часть которого Хулиган пустил на свои нужды и, напустив серьёзности, объявил Кандидату, что проект потребует двойного увеличения финансирования.
Поскольку, Кандидата усиленно «лечили» и он был малость «потерянным», то поверил наглому лгуну – Хулигану, отвалив требуемую сумму. Новый финансовый транш был, так же, подвергнут нецелевому использованию. Однако Хулиган всё же просчитал возможные варианты побега, чтобы дальнейшее вымогательство денег имело под собой реальную оправдательную почву.
Конечно одной из основных проблем для жителей Отделения являлась проблема секса. Но проблему решали и ничего нового в этой области не измышляли, гомосесуальный путь, однако, не культивировался. В этом отношении, обитатели Отделения не были столь продвинуты как их либерально посвященные заграничные «коллеги». Методы удовлетворения основного инстинкта были наивно-традиционными. Самой доступной, и поэтому распространенной, была игра в Деда мороза и Снегурочку. Плакаты с обнаженными «снегурочками» имелись в каждой палате и страждущий пациент, поиграв со своим Дедом морозом, получал оргазменную разрядку. Более изобретательные секс-охотники обольщали пьяненьких медсестер, а «солдаты-освободители» находили объекты сексуальных утех где то за пределами Отделения, правда факты этих подвигов были известны только с их слов, которым мало кто верил.
Иногда, в рамках расширения культурных связей, Медбрат приглашал пациенток из других отделений и устраивал, что то вроде дискотеки. Зрелище это было еще то, нечто среднее между детским утренником и армейским строевым смотром. Девочки стояли у одной стены, а мальчики у стены напротив, посередине же суетился Медбрат, который разными шутками-прибаутками пытался с подвигнуть разнополые шеренги на активные танцеподобные действия. На Медбратовские танцы приходили только действительные психи, остальные обитатели Отделения под разными предлогами избегали подобные «увеселительные» мероприятия. Медбрат заставлял их пополнить танцевальные шеренги, но они не соглашались. Хотя саботажники не были ангелами, все же совесть они имели и потешаться над несчастными считали делом не приличным. Медбрат отключал им телевизор, не давал кипяток, запрещал днем лежать на кроватях, устраивал внеплановые шмоны и еще разные там пакости, но на несогласных обитателей Отделения это мало действовало. Поэтому, в качестве последнего аргумента Медбрат применял силовые методы убеждения, каковой, например, являлась «иглотерапия».
Особым, по настоящему приятным событием в Отделении, являлся День посещения. Правда и здесь не обходилось без всевидящего ока Медбрата, который не стеснялся сунуть свой нос в каждый принесенный пакет. День посещения был звездным часом для Медбрата. С посетителями он держался по меньшей мере как заместитель министра здравоохранения без галстука. Он расхаживал по коридору, со списком разрешенных для посещения лиц, и нацепив очки выискивал в нем фамилию пришедшего. Если посетитель задавал ему какой либо вопрос, то Медбрат, этот ревностный защитник интересов Отделения, глядя из под очков своими оловянными глазами отвечал спросившему тоном судьи оглашающего приговор, не подлежащий обжалованию.
Между тем Хулиган начал наводить мосты с лифтером, который всегда был «под мухой» и однажды уснув в лифте, парализовал на несколько часов работу Отделения. Вертикальные механизмы грешат такими сюрпризами. Правда в Отделении было два лифта, один для медперсонала, который располагался вне лечебной части, а другой-грузовой, прибывающий непосредственно в коридор Отделения. На этом то лифте и служил выпивоха лифтер. Хулиган не стал заходить издалека, а просто предложил лифтеру выпить водочки. Тот, в свою очередь, тоже не стал кочевряжиться и незамедлительно принял Хулиганское предложение. В лифте были тумбочка и стол, а в рукаве Хулигана бутылка водки, поэтому место для проведения переговоров искать не потребовалось.
После второго стакана Хулиган изложил суть вопроса. Поскольку лифтер уже вошел в тонус, то сообщил Хулигану, что просьба его требует серьезных расходов. Хулиган хотел было провести с лифтером сеанс силового маркетинга, но вовремя вспомнив где находится перешел к более конструктивному диалогу, учтиво выслушав требования потенциального сообщника. Лифтер пожаловался на тяготы своей судьбы, трудности семейной жизни, отвратительные требования начальства и чудовищные происки мировой за кулисы. Поэтому за свои услуги запросил аж целый литр дешевой водяры, потому как от дорогой у него была жуткая изжога. Дороговизна лифтерской изжоги искренне порадовала Хулигана и он предложил обмыть договор о намерениях через пару дней, когда будет следующая смена служителя подъемного механизма.
Пока Хулиган вел переговоры, в Отделение прибыл худощавый парнишка, уже переодетый в пижамку и с симметричными синяками под каждым его голубым глазом. Симметрично побитый пациент, словно мантру, повторял фразу о том что, «убийство ведет в ад». Никто с этим не спорил, но Падре решил проверить есть ли в словарном запасе новичка что то еще. Однако парнишка переключил тумблер и завел вполне нормальную беседу сразу же как только из коридора удалился медперсонал. Словарный запас гуманиста был довольно богат, но догматичен, поскольку все многообразие слов, в конечном итоге, сводилось к одной идее, к той, что «убийство ведет в ад».
Парнишка был сектантом, которого забрали врачи прямо из Центра города, где он умолял прохожих мужчин использовать его задний проход для нетрадиционного освобождения от их негативной энергии. Но видимо кто то из мужчин, удивленных таким предложением, предпочел избавиться от негативной энергии традиционным силовым способом. Сектант продолжил свои мольбы и в Отделении, за что был изолирован в одиночный бокс, основательно «зафиксирован» и нашпигован убойной дозой аминазина. В Отделении уже было несколько жертв тоталитарных сект, но их поведение не было таким экстравагантным, мало того, они вообще по большей части молчали и предпочитали постельный режим.
Спустя некоторое время, Академик, идя по коридору, заглянул в окошко Сектантского бокса и услышал все ту же сентенцию про убийство. Тогда Академик и подумал, как он сам смог бы сформулировать исходное положение своей мировоззренческой доктрины одной фразой? Единственная идея, которая своей широтой смогла вытеснить все иные, была идея: «Меня заботят судьбы Мира». Выскажи Академик эту мысль своему лечащему врачу, то он намного бы облегчил задачу о постановке ему диагноза, а врачебная комиссия зачислила бы его в когорту неизлечимо больных. Такие идеи относились в Отделении к категории нездоровых, а носители их признавались социально опасными. Поэтому при общении с работниками Отделения Академик предпочитал в основном улыбаться и поддакивать. Академик прикинул, что действующие лица предстоящей дискуссии уже имеются в наличии и теперь ему остается только собрать их в курилке и изложить некоторые основные положения своей общественной теории.
Но поскольку, одной лишь идеей о социальном устройстве общества, потенциальных оппонентов в курилку не заманить, то Академик решил предварительно посетить «спиртохранилище». Когда операция «спирт » была успешно завершена Академик по очереди оповестил Дембеля, Падре, Директора и Кандидата о том, что приглашает их на алкогольно-философский диспут в курилку.
Когда всем философам уже было налито, Академик предложил тост в форме вопроса: «Что такое человек?» Выпив по первой участники вопросительно посмотрели на Академика. Тот понял, что пора начинать излагать.» Человек, как известно, есть существо социально-биологическое. Основой существования биологического является борьба, а основой же социального — выбор. Именно способностью выбирать человек отличается от животных.» Кандидат сходу согласился с заявлением Академика и предложил тост за выборы.
Не будет большим преувеличением, если сказать, что некоторые из ныне здравствующих теорий проходили апробацию в стенах примерно таких же аудиторий как курилка психбольницы. Создатели же этих теорий не являются сумасшедшими, они, скорее «пограничники», балансирующие на грани нормы и патологии. Да и вряд ли найдётся специалист, знающий наверняка, что есть эта норма.
Когда порции спирта заняли комфортное положение в желудках диспутантов, Академик продолжил. — «Вся история человечества основана на Соотношении способностей человека как борьбы и выбора. И уже на этом основании встает вопрос о Признании человеком власти над собой. Из дихотомии Борьбы и Выбора складывались общественные институты. На каждом этапе социально-политической эволюции общества существовал мотив Признания власти.» Услыхав такие мудреные речи Дембель попросил дополнительную порцию спирта, остальные слушатели поддержали его чаяние. Выпив по второй слушания продолжились. Академик пояснил, что «первым общественным институтом признания власти явилась Силовая структура. Основанием для ее организации послужил итог борьбы членов общества друг с другом и победа сильнейшего члена первобытного сообщества позволила ему получить власть над менее сильными. Таким образом на данном этапе общественной эволюции Признание власти осуществлялось через Страх слабых членов общества перед сильнейшим.»
После этих слов, Дембель, почесав свое раскрасневшееся лицо изрек: «Да, прямо как в армии». Академик затянулся сигаретой и продолжил. «Затем, видимо, сильнейший вожак первобытной стаи стал утрачивать свою силу и поэтому возникла потребность поддерживать свой авторитет чем то иным. Так и пришла идея обожествления вожака и средством для этого явилась Идеология. Задача идеологии заключалась в убеждении членов племени в божественности, теряющего физическую силу, вождя. И теперь Признание власти стало осуществляться через Веру в божественность вождя. Соответственно сложился определенный клан служителей Идеологической структуры — жрецы.» Падре, погладив свою бородку процедил: «Может быть, может быть. Но надо выпить еще по одной, надо же все взвесить, Академик.» Так и сделали.
«Итак продолжим. По мере того, как происходило экономическое развитие общества, происходило и его социальное расслоение. Уже многие члены общества хотели иметь Власть и им для этого не нужна была физическая сила, ее, весьма успешно, мог заменить тугой кошелек. Узкий коридор прихода к Власти требовал расширения.» -«Академик, хорош умничать, давай наливай лучше, а то такое ощущение, что я не в дурке, а в каком то НИИ.» — «Слушай Дембель, заткнись а, пусть говорит. Все интереснее чем на «вязках» лежать. Тебе бы только о бабах трещать, итак уже все палаты порнухой у вешал. Сходи за спиртом лучше, по дороге и передохнешь.» -«Да ладно, Директор, схожу. Ты лавешку давай, и я буду слушать до второго пришествия.»
Тут Падре не выдержал и заметил: «Какой на хрен спирт, такие вещи надо под Удовольствиями воспринимать и анализировать, рефлексировать.» -«Ну ты дядя уже по ходу и так рефлексируешь. Аминазина не хочешь, рефлексии правда не обещаю, но зато его много?» -«Не шути так, Дембель, не помешает тебе отвлечься от армии не только мыслями о продолжении рода, но и более всеобщими темами. Иди уже за спиртом, раб Божий, не «спались» только.» -«Есть товарищь поп, разрешите бегом?» -«Разрешаю.»
Дембель удалился и Академик продолжил.
«Основная сущность формирования Экономической структуры, в отношении Признании власти, заключается в том, что претенденты на власть могут обменивать право на нее с теми у кого на нее нет средств. А такими малоимущими является подавляющее большинство в обществе. Таким образом, Признание власти, на данном этапе развития общества, осуществляется через Обмен.»
«Ну что скажешь Директор, спросил Кандидат, прав Академик или как?» -«Возможно, что и прав, у меня все равно столько нет на Власть.» -«Слушай Академик, что то ты о роли Выбора не упоминаешь, резину тянешь?» «Не тяну и сейчас перехожу к Выбору.
«Признание власти через Выбор есть трудно достижимая, но, однако, иногда имеющая место реальность. Структура, сущностным признаком которой является Признание власти через Выбор именуется Политической. Именно, с момента оформления Политической структуры Признания власти, я склонен считать появление Государства. Государство включает в себя все перечисленные мной структуры: Силовую, в которой Признание власти осуществляется через Страх; Идеологическую, где власть признается через Веру; Экономическую — Признание власти через Обмен и Политическую, когда Признание власти осуществляется уже через Выбор.» «Да,- сказал Кандидат,- далеко нам еще до Выбора.» -«Прежде чем осуществить Выбор, необходимо осознать свою способность к его осуществлению. И как раз в данном аспекте кроется главная проблема нашего общества.»
В курилку заглянул Хулиган, и махнул головой Кандидату. -«Ну что же господа, мне пора. Был рад знакомству.» -«Ты далеко?» -«На Выборы.»
Хулиган с Кандидатом вышли из курилки, а оставшийся электорат приступил к уничтожению принесенного Дембелем спирта. Идиллию нарушил влетевший с группой санитаров Медбрат. -«Где Кандидат, ублюдки?» Народ, естественно, безмолвствовал. Красная рожа Медбрата кивнула своим подручным и те, с проворством бетманов, начала вязать диспутантов, и потащили их в палату. Через пять минут любители спирта были «зафиксированы», но довольны.
Утром, исполнительный Медбрат, доложил Заведующему, что Отделение свою задачу выполнило: все диспутанты – нарушители режима были привязаны к кроватям и получили лечебно – воспитательную терапию. Заведующий безразлично посмотрел на подобострастного Медбрата, лениво кивнул усатой головой, и задумчиво крутанув «отмычку», пошёл по коридору отделения уверенной хозяйской походкой, с полным осознанием того, что всё у него под контролем.
А Кандидат таки смылся на скрипучем больничном лифте.
Владимир Завьялов.
